/* От автора: одна из редких моих колонок, опубликованная в «Версии». Совсем не мой жанр. Меня всегда удивляло, почему колоночный жанр в России пользуется такой популярностью. Почему их пишут мне понятно: потешить тщеславие, выступить эдаким проповедником, вещающим на тёмные массы свои светлейшие измышления. Если уж безмозглые певуньи да плясуны считают нужным высказываться о проблемах планетарного масштаба, то чего ожидать от улетевших в межзвёздное пространство вчерашних селькоров? Другой вопрос, зачем это читают? Вас серьёзно волнует мнение дилетантов по сложным вопросам? Есть редкие исключения, когда журналист много лет сидит на какой-то одной теме — к таким стоит прислушаться. Большинство же готовы комментировать хоть международные дела, хоть агрополитику Уругвая.
Собственно, эта колонка родилась с подачи Орхана Джемаля. «На границе свиньи гадят хмуро», — прокомментировал я очередную новость от соседей. Заголовок зашёл «на ура», а от него уже родилось всё остальное. Забава, да и только. */
Батька Лукашенко опять воюет с западными соседями. У него это вообще любимое занятие. На этот раз сыр-бор разгорелся из-за планов Литвы построить в 700 метрах от белорусской границы могильник для радиоактивных отходов. Если честно, то это, конечно, удар ниже пояса, ведь в Белоруссии существует что-то вроде «синдрома Хиросимы». Там до сих пор чернобыльскую аварию воспринимают как главную историческую трагедию. «Мирный атом» для белорусов означает примерно то же, что чеченские сепаратисты для россиян.
Отметим, что «запрещённый приём» западные недруги используют против Батьки уже не в первый раз. В мае этого года стало известно о планах Варшавы возвести атомную электростанцию на Мазурских озёрах, что, собственно говоря, тоже не слишком далеко от белорусской границы. Но в этом случае даже не очень ясно, кому Варшава насолит больше: Мазуры — один из главных заповедников Польши.
Как бы то ни было, но Лукашенко решил, что радиоактивные атаки терпеть далее нет никакой мочи, и решил дать отпор врагу. Правда, отпор был задуман как экологически чистый.
В ответ на планы Вильнюса превратить заповедник в могильник, белорусский президент выступил с контрпредложением: соорудить два свиноводческих комплекса на 216 тыс. голов у южной границы Литвы. Разъярённые белорусы задумали расквартировать свиней прямо в бассейне реки Неман, которая понесёт, как бы это поделикатнее выразиться, отходы жизнедеятельности свиней на государственную территорию не слишком дружественной Литвы, а точнее, прямиком на популярный курорт Друскининкай.
Можно считать, что ответ практически адекватный, так как могильник радиоактивных отходов собираются строить не просто возле Белоруссии, а рядом с находящимся неподалёку белорусским заповедником «Браславские озёра».
Естественно, рядовые белорусы задумку руководства своего Минсельхоза приняли с восторгом. То есть Батьке удалось унять всенародный гнев.
Между прочим, несмотря на то что «свинский» ответ литовцам поступил из недр Министерства сельского хозяйства Белоруссии и белорусские власти утверждают, что строительные планы обеих держав друг с другом не связаны, сомневаться в том, что это именно дипломатический демарш, не приходится. В полемику с белорусскими аграриями вступил ни много ни мало аж премьер-министр Литвы Альгирдас Бразаускас. Он назвал строительство свинарника варварством (любопытно, считает ли Бразаускас варварством строительство могильника), а литовский МИД пригрозил Белоруссии санкциями.
Строго говоря, гадить друг другу под носом в качестве межгосударственного диалога и лишать врага его курортов никак нельзя назвать новым словом в современной дипломатической практике.
Так, в прошлом году калининградцы воевали с поляками из-за планов Варшавы соорудить искусственный канал на Балтийской, или, как её называют поляки, Вислинской, косе. Это уникальный польский заповедник, где сооружён курорт Крыница Морска, но попасть по воде туда можно лишь через Балтийский пролив, а это уже российские территориальные воды. Поляков осенила мысль соорудить свой морской путь для доставки курортников в обход России.
Впрочем, экологи утверждали, что курортники тут ни при чём. Воплощение идеи в жизнь привело бы к тому, что курорт можно было бы тут же и закрывать, — сложившаяся веками экосистема была бы уничтожена. Причём как в российской его части, так и в польской. Зато канал закреплял за Польшей право пользоваться акваторией.
Примерно то же самое было, когда мы строили дамбу на Тузле: начинали с восстановления старого ландшафта, а закончили проходом судов по Азову.
Михаил Яковлев